Для украинских ветеранов закон «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов» стал оскорблением: они опасаются, что празднование Дня Победы попадёт под запрет. Однако они не собираются отказываться от планов пройти маршем по Крещатику, даже если по ним откроют стрельбу ультраправые экстремисты, сообщает РТ
   «Указом президента у нас отнимают понятие Великой Отечественной войны <...> Отнимают праздник 9 мая, акцентируется внимание на 8 мая — Дне памяти и примирения. Когда Виктор Ющенко пришёл к власти, он задал нам вопрос о примирении. Мы сказали, что руководство столичной организации не может решить этот вопрос персонально и предложили спросить у ветеранов. Мы опросили их, и на то время нам ответили 99,9%, что примирения с теми, кто не реабилитирован, не может быть. Какое примирение? Мы с фашистской Германией заключили договор. Она капитулировала», — заявил Николай Мартынов в интервью украинскому изданию «Голос».
   Глава сообщества ветеранов подчёркивает, что данный законопроект антиконституционен.
   «Мы против закона и против указа. Нам, ветеранам, непонятно, как без референдума, который было положено проводить, и без мнения населения можно было принять такое решение. Этот «тоталитарный коммунистический режим», о котором говорится в законопроекте, разгромил фашистскую Германию, освободил всю Европу и после войны восстановил народное хозяйство и вывел Украину в десятку передовых стран мира по всем показателям. Идеологии у коммунистов и фашистов совершенно противоположные», — сказал он.
   По словам Николая Мартынова, в случае утверждения закона президентом под запрет на Украине попадёт и День защитника Отечества.
   «До войны и после войны 23 февраля было праздником святого воинства и высокого патриотизма. У нас отобрали его и перенесли на 14 октября — день создания УПА, которая нам стреляла в спину», — заявил он. По словам Мартынова, сегодня в Киеве живут 33 тыс. ветеранов Великой Отечественной войны.
   Кроме того, указал он, если ветераны не захотят отказаться от коммунистической символики, существует риск, что 9 мая на них могут напасть экстремисты из «Правого сектора».
   «У меня в кабинете стоит копия Знамени Победы — ветеранское знамя, — рассказал Николай Мартынов. — А напротив в центре города стоят мусорные ящики. Вот я и боюсь, если придут «правосеки», то они мне это знамя вокруг шеи повяжут и могут понести в этот мусорный ящик. Элемент запугивания ветераны тоже ощущают. Творится беспредел со стороны СБУ, некоторых правоохранительных органов», — цитирует Мартынова портал «Политнавигатор».
   Ветеран-фронтовик, полковник в отставке Дмитрий Стаднюк добавил: «Мы никогда не согласимся с тем, что нельзя отмечать 9 Мая <…> Мы пойдём открыто по Крещатику. И пусть они попробуют стрелять в нас. Мы не побоимся. Будем воевать, если доведут нас до такого состояния».

Прохладным утром на бульваре Пушкина заступают на вахту маленькие оранжевые машины, метущие по асфальту круглыми щетками. В восемь утра трамваи непривычно полны и едут с запотевшими стеклами, к девяти на светофорах может собраться несколько авто, а перед отделением банка – продрогшая очередь. Люди ждут свои переводы из России.

Спозаранку и ополченцы, временно оказавшиеся не у дел, решают мирные вопросы. Двое в камуфляже бережно тянут к пункту ремонта старенькую стиральную машину. Двухметровый детина в бронежилете с тревожным выражением лица направляется к ветеринарной больнице с корзинкой, в которой шебуршат полосатые котята.

Студенты и школьники бегут на занятия, в торговых точках с шорохом приподнимают ролеты на окнах, автобусы нервно гудят, прокладывая путь через автомобильные заторы к Южному автовокзалу.

- Два билета на Константиновку! Без пропуска! – вдохновенно кричит в толпу полная тетка возле платформ, но очередь с сумками не реагирует.

На вокзале нет былого ажиотажа и число прибывающих даже больше, чем тех, кто уезжает. Внезапно людская масса, как стая рыб, одновременно поворачивается и несется к большому автобусу, плавно заруливающему на стоянку. Маршрут «Киев - Донецк» привез близких и «передачи» с «той стороны», с Украины.

Прилегающие к многолюдным местам рыночки за неделю расцветились китайскими венками, букетами и лампадками – торговцев выручают прошлогодние запасы товара.

Донецк готовится поминать. Никогда еще город не знал ни таких потерь, ни такого вандализма. Некоторые кладбища разбомбили в пыль, другие – нашпигованы минами и снарядами. Несмотря на запрет посещать некоторые опасные погосты, люди все равно идут туда. Память и благодарность – вот что сильнее страха, безденежья, неопределенности.

Поэтому на фирмах, делающих памятники, – оживление.

Пожилая женщина на поцарапанном экране старой нокии показывает нерезкое фото двух ребят. Сыновья. Погибли оба. Младшему было 22. Десантник. Его разорвало в августе под Донецким аэропортом.

- Две недели мертвый лежал в «зеленке». Помните, какая жара была?.. Украинцы не давали забрать. Представляете, что от него осталось?

Она хочет, чтобы на памятнике сын был непременно в синем берете.

А у этих визитеров – усталые лица. Автоматы наперевес. Камуфляж. Хлопают дверями старой, пыльной «десятки».

- Мы хотим командиру нашему памятник заказать. Собирали деньги всем батальоном. Люди звонят и звонят.

- У нас памятник разбит. Привезти к вам сами не можем – у нас все на фронте…

Изготовители памятников задыхаются – спрос превышает предложение. Камня нет. Совсем. Даже по спекулятивной цене. Фуры из Житомира задерживают на украинских блокпостах или облагают непосильной данью.

Блокада жесточайшая.

- Не пропустили машины волонтеров, которые везли корм для животных, – чуть не плачет женщина. – За что?! Как собакам объяснить, что они – тоже террористы, поэтому пусть умирают от голода?..

Брошенных, испуганных животных в городе стало гораздо больше. Контуженные, ослепленные, раненые, больные, перепуганные.

Посреди оживленного перекрестка в центре города лежит на боку, сложив лапы и устремив карие глаза ввысь, маленький песик. Когда-то ухоженная шерсть вьется по асфальту пыльными кольцами. Голубенький нарядный ошейник. Много крови под неподвижной головой.

Через два часа сбитой собаки уже нет. Донецк всегда был чистым городом, и «служба подбора» по традиции сработала оперативно. Вскоре на том же перекрестке «похоронную команду» коммунальщиков снова ждет работа…

Многие светофоры, раньше работавшие как часы, теперь растерянно мигают желтым. Это ставит водителей в тупик, тем более что движение резко увеличилось за счет встрепенувшихся после зимы автолюбителей-«подснежников» и тех, кого окрестили «возвращенцами».

Водитель маршрутки на почти пустой улице резко берет вправо, к обочине. Российский флажок на лобовом стекле согласно кивает в такт. Новое негласное правило – мы уступаем дорогу «Уралу» с военными. Так теперь делают все порядочные люди. В разгар боев пожилые женщины крестили вслед проезжающие грузовики с военными….

К слову, гаишников большинство дончан не видели месяцами, поэтому теперь на дороге нужно полагаться только на свою совесть.

Бензиновый кризис, накрывший Донецк, похоже, затянулся. Топлива (кроме солярки и газа) критически мало, даже по спекулятивным ценам. Автолюбители координируются по утрам, перекликаясь в Интернете, сообщая о точках, куда подвезли 92-й и 95-й. При этом в транспортном потоке взгляд постоянно цепляется за проезжающие бензовозы. Дончане понимающе шепчутся: «Топливо всегда исчезает перед наступлением».

Зато в магазинах блокадного мегаполиса заметно прибавилось долгожданной российской продукции. Пустые полки, прозванные в народе «ребрами кита», потихоньку заполняются. Видеокамеры охраны в супермаркете выхватывают очередных «экскурсантов»: покупатели, как зачарованные, шатаются между рядами, вертят в руках постное масло, консервы и стиральный порошок.

Улыбаются, убедившись, что из России, фотографируют на телефоны.

Ценники стали двойными, появились мультивалютные кассы. В магазинах стараются не брать гривневую мелочь, но ею же всучить сдачу готовы всегда.

Модный тренд прошлой недели – выкладывать в сети фото бабушкиной пенсии, впервые выданной в рублях. Город наполняют страшные слухи, что «деревянных» на всех не хватит. И уже заранее появились обиженные.

За радостные вести хватаются как за соломинку, которая, возможно, станет мостом к тому, о чем мечтали давно и за что пропитали собственной кровью родную землю.

Глухой рокот залпов и взрывы где-то за городом никто из тех, кто пережил здесь август или зиму, не воспринимает трагично. Посмеиваются и успокаивают приехавших: «Учения! Разминирование! Вы что, новости не смотрите?».

Те, кто пережил яростные бомбежки Донецка и срыв «первых Минских», уверены: перемирие – это не навсегда. Тем выше цена любого счастливого момента в осажденном городе."

Подчеркиваю: это сказал человек, наделенный полномочиями главного полицейского в государстве. Ровно неделю назад спикер украинского парламента Александр Турчинов также лишил меня права выступить с парламентской трибуны как представителя оппозиционной фракции «Партии регионов». Лишил только за то, что я заявила, что «власть, которая посылает армию бомбить мирные города, – преступна». После чего он же благодушно дал возможность парламентским радикалам озвучить призыв расстрелять оппозицию.
Памятуя то, что еще в конце прошлого года, когда в Киеве уже орудовали экстремисты, мой автомобиль был обстрелян и этот факт был зафиксирован мною заявлением в правоохранительных органах, отношусь к подобным угрозам в мой адрес вполне серьезно.

Также информирую всех, кто еще этого не знает, что нынешняя власть покрывает преступников, которые посмели поднять руку на сына другого оппозиционного политика Владимира Олейника. Руслан Олейник, выполняя обязанности районного прокурора, был избит на своем рабочем месте, в результате чего его жизнь и здоровье оказались под угрозой. Вместо того, чтобы расследовать данный факт нападения на прокурора при выполнении его обязанностей и факт чудовищного давления на оппозиционера и его семью, власть уволила данного прокурора. От своих коллег еженедельно я слышу об избиении их помощников, об обысках на предприятиях их сторонников, об угрозах, а также посягательствах на их жизнь, здоровье и имущество.

Украинское информационное пространство почти целиком зачищено от данной информации и обычные украинцы даже не догадываются, что в Украине ведется преступная борьба с оппозицией, что данное Конституцией право на свободу слова всячески подавляется. Те же редакции, которые, превозмогая страх, работают честно подвергаются нападениям националистических группировок, а организаторы и участники погромов редакций, даже идентифицированные по видео и фотоматериалам, не привлекаются к ответственности.
Я призываю международные структуры, которые декларируют приверженность демократическим принципам, не просто обратить на это внимание, а и подключиться к борьбе за сохранение и соблюдение демократических прав и свобод украинских граждан.

Методы украинской хунты в борьбе за власть, а точнее в борьбе за построение диктатуры в Украине не имеют ничего общего с понятием «демократия».
Бездействие со стороны международного сообщества в отношении этих вопиющих фактов будет выглядеть как соучастие и молчаливое одобрение всех тех преступлений, которые сейчас совершаются в Украине.
Свободный мир теряет еще один форпост – Украину. Все, кто не на словах, а на деле, борется за демократию, права и свободы человека могут сообща сделать многое. Ведь только сообща мы можем остановить хунту и братоубийственную войну в Украине!"

С уважением,
народный депутат Украины Елена БОНДАРЕНКО

P.S Объявление старенькое, но актуальное? лишь за последние два убили 3 человека : депутат ПР Калашников, оппозиционный журналист Сергей Сухобок и писатель, журналист, телеведущий Олесь Бузина.

Елена держись....а лучше бросай все к чертям, здесь политика и дипломатия уже бессильна.

Убежденный сторонник ценностей традиционной журналистики — объективности и осмысленности, Олесь Бузина просто отказывался публиковать спускаемые сверху заказные и «статусные» материалы. При этом личная свобода авторов издания ограничивалась, преподносить официальную точку зрения редакции должен был непосредственно Бузина. Такое положение дел его не устраивало.

— Я не хотел превращаться из журналиста в цензора. Существовали негласные указания, что можно делать, что нельзя делать газете. Одним из таких указаний был запрет персональной критики премьер-министра Яценюка, запрет критики бывшего президента Кучмы, например. И еще существовало несколько подобных распоряжений. Ну, работать в этой ситуации было невозможно. Делать политическую часть газеты невозможно, — отмечал Олесь Бузина (полный текст публикует Vesti.ru).

Писатель рассказывал интервьюерам о том, что журналист, выдвигающийся на более или менее заметную должность в своем издании, сразу же попадал в поле зрения людей, «которые предпочитают оставаться в тени». При этом лично Бузине запретили, например, комментировать свою работу российским СМИ и просто говорить, что он не имеет отношения к одноименному изданию, в отношении которого у аудитории была масса претензий.

— Я не имел права даже говорить о том, что интернет-сайт газеты «Сегодня» официально не подчинен мне как шеф-редактору. Глупости выходили на сайте, ошибки фактические выходили. В этих ошибках обвиняли меня. С какой стати мне быть, извините, в этой ситуации крайним постоянно? Меня подставляли, а я должен был молчать. С какой стати? — задавался риторическим вопросом Олесь Бузина.

После увольнения из газеты «Сегодня» он остался медийным человеком, старавшимся донести свою точку зрения до аудитории. 14 апреля в эфире «Радио Вести» он вновь прокомментировал текущую ситуацию в стране. На канале в Youtube этот ролик получил заголовок «Слова, за которые убит Олесь Бузина».

— В стране безработица, в стране огромное количество людей, которые попросту остались без денег, занять их нечем, просто невозможно. Все обещания Майдана оказались брехней. Давайте называть вещи своими именами. Запад не будет покупать газовые турбины, вагоны, — все это у Запада уже есть. На Майдане развели всю Украину на просто так, — заявлял Бузина, призывая помириться с Россией и «признать, что мы ошиблись».

Напомним, убийство Олеся Бузины произошло сегодня днем. Советник министра внутренних дел Украины Антон Геращенко высказал предположение, что к преступлению могут быть причастны «иностранные спецлужбы». В частности, по его данным, с места убийства стрелявшие уехали на автомобиле «с латвийскими или белорусскими номерами».

Напомним, это уже второе громкое убийство за последние сутки в украинской столице. Накануне вечером 14 апреля 2015 года в Киеве был застрелен экс-нардеп от Партии регионов Олег Калашников. Родственники убитого рассказали журналистам, что в последнее время Калашникову угрожали физической расправой. МВД Украины открыло уголовное производство по статье «Убийство». Среди версий — политическая деятельность экс-депутата, в частности организация Антимайдана в Киеве, и конфликт в бизнесе.

Как сообщал LifeNews, эксперты уверены: власти Киева устраняют неугодных им украинцев, возможно, имеющих компромат на действующее правительство. В последние несколько месяцев на Украине при странных обстоятельствах ушли из жизни несколько высокопоставленных госчиновников, в том числе из команды Виктора Януковича. Сопредседатель народного фронта «Новороссии» Константин Долгов заявлял LifeNews, что в ближайшее время стоит ждать новых сообщений с Украины о странной смерти людей, близких к экс-президенту Украины.