«Батя — кадровый полковник Советской армии, с наградами и командировками в Конго, Анголу, Афганистан, — рассказывает Эльдар Хасанов (позывной — Михайло). Хасанов, соратник Игоря Стрелкова, занимал должность начштаба в Славянске, затем начштаба минобороны ДНР и далее продолжал службу в управлении разведки ДНР. —
Батя был одним из немногих, кто прекрасно знал фортификационное дело. Укрепления и окопы Семеновки строились под его чутким руководством или по его советам».
Зачем влиятельный европейский политик Карл Бильдт встречался в Кремле с Сурковым
Выборы в ДНР, Карл!
Экс-премьер Швеции Карл Бильдт во время своего визита в Москву посетил администрацию президента, рассказал «Газете.Ru» источник, знакомый с... →
По информации «Газеты.Ru», Куприян родом из Краснодарского края. В Афганистан его призвали из Белорусского военного округа, а вернулся он оттуда в Киевский округ. Там и остался жить и получил гражданство.
Когда Хасанов прибыл в Славянск к Игорю Стрелкову и был назначен начштаба, все командиры подразделений получили приказ отправить кадровых офицеров в штаб на собеседование. Так Батя стал начальником службы тыла Славянской бригады. После выхода Славянской бригады из окружения в Донецк в июле 2014 года Батя продолжал исполнять обязанности начальника службы тыла соединения, а потом занял ту же позицию в МО ДНР.
«С новым главой минобороны ДНР Владимиром Кононовым (Царь) у Бати были напряженные отношения. «Кононов откровенно недолюбливал Батю за принципиальность и резкие высказывания, — говорит Хасанов. — В итоге кадрового полковника Куприяна, который занимался вопросами тыла еще в Советской армии, поменяли на совершенно безграмотных гражданских людей — начальника МТО МО ДНР (материально-техническое обеспечение) Сергея Рура и его заместителя Викторию Колесник-Лавинскую, не имевших никакого опыта в организации работы тыла».
Осенью 2014 года «безответственное отношение» этих людей, по словам Хасанова, привело к тому, что вовремя не было доставлено теплое обмундирование, и в период зимней кампании в конце 2014-го – начале 2015 года значительная часть ополченцев замерзала в окопах. «На одном из совещаний главного штаба МО ДНР начальник ГРУ ДНР генерал Петровский (позывной — Хмурый) пообещал отвезти начальника МТО МО ДНР Руру и его заместителя Викторию в окопы, чтобы они поняли, что такое воевать в летней форме зимой, — вспоминает Хасанов. —
Я пытался сохранить Батю для ополчения, перевел его на должность начальника отдела кадров минобороны. Однако Батя не мог видеть творящегося в ополчении хаоса и в конце сентября или начале октября написал рапорт об отставке».
После этого связь Хасанова с Куприяном на время прервалась.
В середине 2015 года Стрелков менял руководство своего общественного движения «Новороссия», и новым руководителем предполагалось назначить Батю. Найти его контакты Хасанову удалось только в мае. Выяснилось, что он живет в деревне и, по словам Бати, его подкармливают сердобольные бабушки.
«Батя был скромным человеком. Под его контролем находилось практически все материальное обеспечение ополчения, и при желании он мог бы нажиться на этом, как это сделали некоторые «деятели» Новороссии. Но нужно знать Батю, чтобы понимать, что он на подобное был не способен в принципе, — уверяет Хасанов. — Когда мы беседовали с Батей, он больше всего интересовался, как ему получить какой-то статус со стороны государства. Ведь он гражданин Украины и при этом ветеран боевых действий в Новороссии».
Команда Стрелкова гарантировала ему обустройство в Москве и всяческую помощь, однако Батя «видимо, не хотел чувствовать себя обузой и надеялся, что государство как-то поможет». К тому времени в России еще не было известных ветеранских организаций для бойцов из самопровозглашенных республик вроде Содружества ветеранов ополчения Донбасса (СВОД, основали соратники Стрелкова) и Союза добровольцев Донбасса (СДД, организовал экс-премьер ДНР Александр Бородай).
В итоге Батя остался в деревне под Курском, потом с женой переехал в соседнюю с Украиной Белгородскую область. Прошлым летом выяснилось, что Батя попал в больницу, и боевые товарищи несколько раз переводили ему на карту деньги, в общей сложности 35 тыс. руб.
20 декабря 2015 года Батю задержали при пересечении украинской границы, а после этого доставили в СИЗО Киева. Как выяснилось, он пытался попасть на Украину для решения вопроса со своей военной пенсией.
26 декабря о задержании Бати Хасанову сообщила его жена Мария Кузьминична.
«Как он решился? Он товарищ решительный и эмоциональный, когда увидел, что здесь он государству не нужен, видимо, попытался пойти таким вот экстремальным путем», — рассуждает Хасанов.
«До чего надо довести человека, чтобы он пошел на такой безумный поступок? — возмущается бывший ополченец из Славянска Игорь Друзь. — Он не мог получить даже РВП (разрешение на временное проживание в России. — «Газета.Ru»)! Вот в таких трудных условиях находятся люди, которые защищали Русский мир».
Друзь говорит «Газете.Ru», что ополченцам помогают частные активисты, от российского государства нет никаких госпрограмм для «ветеранов Новороссии». В итоге многие типа Бати не могут устроиться на работу, большие проблемы у раненых и у тех, кто не из Донбасса. За ЛДНР воевали уроженцы не только Донбасса, но и запада Украины, центральной части страны, Харькова и др. Некоторым из них грозит депортация из России и арест на Украине. Программы в России действуют только для уроженцев Донбасса.
По словам Друзя, ополченцы первой волны «противостояли «майдану» с самого начала»: «Они защищали ДНР и ЛНР, Россию и расценивали «майдан» как угрозу. А чиновники руководствуются буквой закона, поэтому нужно политическое решение принять и признать, что воевавшие за Россию отстаивают русские интересы, по ним нужны программы».
«Храбрый идейный, абсолютно неподкупный, ничего не украл, хотя через него проходило много материальных ценностей. Нас обвиняли в «отжимах», но ополченцы первой волны были идейные и не получали зарплаты. Даже часто приходилось покупать обмундирование за свои, я уж не говорю о страховках, — говорит он. —
В основном всю зиму нам помогали бабушки».
Мария, жена Бати, — уроженка Донецкой области. Осенью 2014 года семья, после возвращения мужа в Россию, по совету знакомых нашла в Белгородской области заброшенный дом. С разрешения владельца они заселились туда.
«Там 10 лет никто не жил. Мы с мужем приводили в порядок заросший сад, двор, все немножко, чтобы можно было жить. Никакой деятельностью он не занимался. В основном всю зиму нам помогали бабушки, кто принесет картошку, кто лук, кто морковку.
Зимой ни я, ни он пенсии не получали. Но потом я перевела украинскую пенсию с Донбасса в Харьков и начала ее получать. Пенсия у меня на русские деньги около 4 тыс. руб. Потом у него закончилась пенсионная карточка, и он решил поехать ее получить. У него пенсия 3,5 тыс. грн», — рассказывает Мария «Газете.Ru».
«В декабре мы с ним вдвоем ехали на автобусе, на границе в Белгородской области, на переходном пункте Гоптевка, нас и забрали. Где-то 12 часов нас раздельно держали в управлении СБУ в Харькове. Допрашивали, проверяли телефоны. Потом сказали, что ко мне претензий нет, и я в Харьков к сыну поехала. А его отвезли в Киев. Адвокат уверяет, что в СИЗО нормальные условия, кормят, не пытают. Ему 69 лет, проблемы с сердцем, много болячек, и с декабря месяца он без лекарств», — продолжает Мария Кузьминична.
Она надеется в ближайшие дни попасть в Киев и увидеться с мужем, привести ему в СИЗО летние вещи и лекарства. В ОД «Новороссия» перечислили супруге Бати 5 тыс. руб. на транспортные и другие расходы.
По информации «Газеты.Ru», Куприяну грозит от 8 до 15 лет с конфискацией имущества, предположительно по ч. 1 ст. 258-3 УК Украины (создание террористической группы или террористической организации, руководство такой группой или организацией или участие в ней, а также организационное или другое содействие созданию или деятельности террористической группы или террористической организации). Это обычная статья по подобным делам. У семьи Бати с украинской стороны в Донецкой области остались квартира и старая машина.
Источник в минобороны ДНР говорит, что по Бате ополченцы направили запрос в СБУ и включили его в списки на обмен военнопленными. Но украинская сторона пока не готова его обменивать, возможно, считая важной фигурой, хотя Куприян занимался только вопросами тыла.
Механика попадания людей в списки на обмен и переговоров по ним — крайне закрытая тема для самопровозглашенных республик. Но случаев, когда родственники ездят к пленным, много. В правовом поле Украины они считаются террористами, поэтому сидят в СИЗО и получают передачи. В ДНР же, по словам уполномоченной по правам человека Дарьи Морозовой, аптечку медсанчасти для пленных в основном укомплектовывают родственники украинских солдат.
Источник, занимавшийся вопросами обмена пленных в ДНР, говорит, что украинская сторона часто меняет пленных по следующему алгоритму: выпускают под подписку о невыезде, вручая повестку на допрос на завтра.
«Люди в народных республиках стояли из идейных соображений, воевали из любви к православию против фашизма за святую Русь. Минобороны ДНР должно сделать все для их освобождения», — надеется бывший ополченец из Славянска Друзь.
В окружении Стрелкова полагают, что один из способов помочь осужденным ополченцам с украинским гражданством, не признавая ДНР и ЛНР, — предоставить им гражданство России и обменивать их уже как своих граждан. Источник в МО ДНР оценивает в 700 человек число украинских и российских граждан, осужденных за участие в боевых действиях и по смежным статьям. При этом в ЛДНР остается всего около 20 пленных бойцов ВСУ и нацгвардии. Из-за неравного соотношения военнопленных переговоры контактной группы в Минске по этому вопросу буксуют."
...
